Сопли must die!(c)
Название:Тьма.
Автор: city_ninja
Часть №5.0.
Рейтинг: R
Пейринг: НаруСасу (Гы!)
Дисклаймер: все дядьки Киши
Предупреждение: Яой, AU от событий в манге
От автора: Здесь это хоть кто-нибудь читает? Если да, киньте пару слов, чтобы я знала, что вы есть
5.0.5.0.
- Полчаса, - равнодушно бросает Саске, скидывает с плеч дрожащие ладони и уходит. Ему здесь делать больше нечего.
Наруто не двигается с места. Только стоит и смотрит, как бесформенная бордовая лужа вокруг Сакуры медленно ползет к его босым ногам.
Он вдруг отчетливо вспоминает один из летних дней далекого детства, когда в очередной раз собирался поглумиться над лицами Хокаге… Но споткнулся на последней ступеньке лестницы, опрокинул ведро и разлил всю краску. Она тогда растекалась точно так же, яркая и густая. Только цвета была какого-то другого, толи белого, толи синего – красный Узумаки никогда не любил…
- На-ру-то… - хрипло, захлебываясь в крови, зовет с пола девушка.
Он чуть заметно вздрагивает, но не отвечает и быстро прячет руки за спину. Они совсем не слушаются, но Сакуре это видеть абсолютно ни к чему.
- Наруто… - сквозь всхлипы снова шепчет она, протягивает грязную ладонь и судорожно цепляется за штанину его пижамы.
Узумаки сглатывает. Одни боги знают, чего ему стоит сейчас остаться на месте. Не кинуться к ней, не прижать к себе и самому позорно не разрыдаться. Но он сдерживается. Нельзя…
Нехотя делает шаг вперед. Босиком прямо в липкую красную лужу. Мерзко хлюпает под пальцами темная жидкость. Наруто старается не думать об этом и только пристально смотрит в огромные изумрудные глаза.
Сакура-чан…
Единственная девушка в команде №7. Красивая, суровая, сильная, но в то же время такая уязвимая и беззащитная. Она всегда была с ним, что бы ни случалось…
Поняла и простила, когда Наруто, глядя в пол, признался ей, что они с Саске теперь вместе. Поддержала, уберегла от глупостей, когда Учиха ушел. Была одной из немногих, кто всегда верил, что Узумаки удастся вернуть его назад, а потом и вовсе осталась единственной…
Она выросла и стала чем-то похожа на Цунаде баа-чан, наверное, тем же блеском решительности в лучистых глазах. Гениальные медики, подруги, такие хрупкие на первый взгляд женщины, потерявшие почти всех дорогих людей, но нашедшие в себе силы жить дальше…
Как же Наруто по ним скучает. Изредка они приходят к нему во сне, всегда вместе, с теплыми улыбками на красивых родных лицах. И весь следующий день он чувствует себя чуть лучше, чем обычно, почти живым, как раньше…
Но сейчас свет в изумрудных глазах потух. В них только отчаяние и темная глухая тоска. Только где-то глубоко на дне теплится еще крохотный огонек робкой надежды, а может, это только кажется. Как последний отчаянный крик… Помоги…
Наруто бы согласился до конца дней бродить в черно-белом мире Цукиеми, или еще чего похуже, лишь бы не видеть сейчас этот жуткий пронизывающий взгляд. Он натыкался на него бесчисленное множество раз и слишком хорошо понимает его значение. От липкого страха больно ноет в груди. Так смотрят в последний раз на своих палачей обреченные на смерть. Так смотрит сейчас на него Харуно Сакура. Она стоит у черты.
К-ксо! Сколько же крови?! Плохо дело. Сама себя она уже не излечит. Нужен очкарик, срочно… Медлить больше нельзя. Времени совсем не осталось. Ну, ничего, ничего… Я все сделаю, ты только потерпи, ладно?
- Наруто, Наруто… - чуть громче снова и снова повторяет девушка, дергает его за штанину. По испачканным щекам текут прозрачные слезы, размазывают кровь.
Молиться и просить Узумаки никогда не умел. Не видел в том особого смысла, предпочитая полагаться на самого себя. Но, видимо, все когда-то бывает в первый раз…
Ками-сама, только бы она ни о чем не догадалась, иначе…
Сакура-чан… Погибнешь сама и убьешь остальных. Умоляю, всего один единственный раз не думай, не просчитывай и не анализируй… просто побудь дурой хоть раз. И поверь. Поверь без доказательств и лишних вопросов. Пожалуйста…
Наруто глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Он отлично знает, что должен сейчас сказать и сделать. Потому что так надо, потому что другого пути не существует, но сил уже почти нет… Еще никогда, за всю его полную разного дерьма жизнь, ему так не хотелось просто лечь, заползти в глубокую темную нору и тихо сдохнуть, но…
Нельзя. Ведь дело не только в нем. Слишком много искалеченных жизней сейчас в его руках. Решающая партия. Ставки сделаны. Игра идет ва-банк.
И если ему сейчас не поверят, все усилия пропадут зря… а друзья так или иначе умрут. Ну уж нет! Этого Узумаки не допустит, даже если его будут рвать на куски!
- Зря вы пришли, Сакура-чан, - стараясь придать голосу побольше уверенности, произносит Наруто. Правда, получается скорее устало.
Зеленые глаза широко раскрываются в изумлении.
- Спасти… тебя… - на большее ее не хватает.
- Не надо было, я не просил, - быстро и нарочито грубо бросает в ответ Узумаки.
- Т-ты не вернулся… м-мы думали… - еле сдерживая истерику, шепчет девушка.
- Значит, жопой думали, - внезапно срывается на крик Наруто. Потом обреченно мотает головой и прячет руки в карманы, - слушай, Сакура-чан, все предельно просто: если я здесь, значит, сам так захотел. Кто ж меня заставит?! – притворно широко усмехается он.
В конце концов ей ведь ничего не известно о том, что он вот уже который месяц сидит с запечатанной чакрой… Об этом вообще знают только трое: Орочимару, Кабуто и Саске. Больше никто, а те знают и молчат. Остальные обитатели подземелий до сих пор понятия не имеют, почему один из лучших ниндзя сильнейшей Скрытой деревни сидит у них на короткой привязи, как бешеная дворняжка, и даже не особо огрызается. Хотя они давно перестали ломать головы над подобными вещами – жить то всем хочется! А начальство на то и начальство, у него на все свои причины и мотивации…
- Ч-что ты имеешь в виду? – хмуря тонкие брови, неожиданно жестко спрашивает куноичи. В мутных зеленых глазах на долю секунды вспыхивают искорки былой решимости и силы.
И Наруто узнает, наконец, в этой полумертвой жертве свою лучшую подругу, настоящую Сакуру-чан и мысленно улыбается. Хотя сути дела это все равно не меняет…
- Только то, что сказал, - спокойно продолжает он и равнодушно пожимает плечами, - и мне плевать, что вы там себе напридумывали, я в Коноху больше не ходок.
Харуно молчит, не в силах выдавить из себя ни слова. Узумаки отрешенно смотрит на ее искусанные дрожащие губы.
- Потому что здесь Саске, - отвечает он на незаданный вопрос девушки, - я столько гонялся за ним, кучу стран излазил, а теперь вот нашел… мне больше ничего не нужно.
Наруто тяжело сглатывает и после секундной внутренней борьбы тихо добавляет:
- Я… люблю его, а он любит меня… - и голос почти не дрожит.
Прости, прости меня, Сакура-чан, прости за все…
И забудь. Забудь кто я и что я. Мои мечты, нелепые клятвы и громкие обещания. Забудь все, что я говорил тебе, забудь… что я не предатель. Возвращайся назад и расскажи всем, что я теперь отступник, беглец, трус и жалкое ничтожество.
Тебя послушают, ты только поверь сама. Поверь, смирись и уйди. По-другому никак. Бабка Цунаде спросит с тебя: Густобровый, Киба и Чоджи в отключке, Неджи в шоке, а Шикамару все поймет, а поэтому наврет и промолчит…
Ребята. Они, как и ты, ни в чем не виноваты! Друзья. Не надо… Это не ваша боль и смерть, только… только моя и больше ничья.
Не думай, не спрашивай, Сакура-чан. У меня уже кончаются доказательства. Если ты заподозришь, только догадаешься, тогда… Ты умрешь. И утащишь за собой всех. Это замкнутый круг. А я пойду следом за вами, потому что больше просто не смогу… один… в темноте… среди голого камня и сырых сквозняков. Мы все давно обречены…
- Мне здесь нравится, тут хорошо, - на автомате договаривает Наруто и смотрит куда-то в сторону, - я давно не был так счастлив и не хочу назад. Вам лучше уйти. Я…
От одной мысли снова подкатывает тошнота. И если двинуться хоть на миллиметр, колени не выдержат, подогнуться, и он мешком свалится на пол. Паршиво.
Терпи, слабак, еще не все, слишком рано…
- Я… теперь… звуковик… - выдавливает, наконец, из себя Наруто и сжимает руки в карманах в кулаки, раздирая ладони.
И борется с едва преодолимым желанием потянуться и проверить, нет ли над головой крышки гроба. Потому что слишком отчетливо слышит, как вколачиваются в деревянную поверхность ржавые гвозди, и сыпется сверху рыхлая сырая земля. Копошатся вокруг, предвкушая пиршество, белые могильные черви…
Бывает… Обычный бред, как всегда.
Сакура на полу больше не плачет. Тихо сипит сквозь зубы, кое-как встает, держась за бок и дрожа всем телом. Пронзительно смотрит Наруто в глаза.
И бьет. Не так как обычно: не кулаком, не вложенной в удар чакрой. Просто по-женски, открытой ладонью наотмашь. Хлесткий звук пощечины рвет в клочья вязкую тишину пещеры.
- Ложь! – шипит девушка и судорожно сжимает свободную ладонь.
Узумаки не отвечает, слегка поводит онемевшей челюстью и отворачивается.
Не поверила. Ну, никто и не надеялся, что будет легко. Но больше шансов нет, этот козырь последний. Только бы хватило сил…
Наруто идет к выходу, где рядом с Кибой в нелепой позе валяется труп одного из охранников подземелья. Стягивает с перерезанного горла измазанный в красном хитай. Возвращается к Сакуре. Стараясь унять судороги в руках, незаметно прикусывает губу, сглатывает кровь. И, не говоря ни слова, повязывает бандану на лоб, крепко затягивает узел на затылке, поправляет протектор, нарочито медленно и аккуратно разглаживает ткань с боков, опускает ладони.
Девушка несколько секунд просто непонимающе хлопает глазами и сверлит взглядом знак нотки на металлической пластине. Дышит часто и хрипло. А потом кричит…
Долго, громко и истошно. Так, что дрожит воздух и лопаются на полках банки с уродливыми тварями. Стекает по стенам вонючий бальзамирующий состав.
Наруто в жизни не слышал такого дикого вопля. Он сгибается пополам и закрывает уши. И точно знает, что этот крик будет преследовать его в кошмарах до конца дней. Даже Саске, все это время стоявший в стороне безмолвным наблюдателем, невольно вздрагивает. Проходит минута.
Сакура задыхается, оседает на пол и теряет сознание. Узумаки ждет еще пару мгновений, поднимается, вытирает рукавом глаза.
- Пойду, Кабуто позову, время ведь еще не кончилось, - сам не зная, зачем, бесцветно сообщает он, проходя мимо Саске, и скрывается в коридоре. Следующие полчаса своей жизни Наруто толком так никогда и не сможет вспомнить.
А Учиха остается в пещере один, среди покалеченных, едва ли не убитых им людей. Ну, или почти один…
- Какой талантливый мальчик, а? Я прямо чуть не прослезился, - слышит он из-за спины ехидное шипение Змеиного саннина, - мог бы стать звездой театра, ты не согласен?
- Хм, тебе то чего здесь надо? - досадливо бросает Саске, не оборачиваясь.
- Шутишь?! Как я мог пропустить такое дивное представление?! Да и ты, Саске-кун, надо сказать, меня о-очень удивил… - смакуя каждое слово, произносит Орочимару.
Учиха нехотя, но все же бросает на Отокаге раздраженный взгляд, потом вопросительно приподнимает бровь. Саннин в ответ лишь слегка пожимает плечами.
- Ведь наставнику всегда приятно, когда лучший ученик хорошо усваивает уроки, - ядовито скалится он и в своей излюбленной манере проводит тонкими серыми пальцами по скуле Саске, - мо-ло-дец, малыш… - и исчезает в дверном проеме.
Тихо. Только где-то в глубине пещеры, захлебываясь кровью, кашляет Неджи.
А Учиха вдруг совершенно выпадает из реальности. И даже забывает отереть рукавом с лица прикосновение Орочимару. Он просто стоит и слушает. Как воет в коридоре сквозняк, и потрескивают дымящиеся факелы. Как хрипит у дальней стены гениальный подыхающий отпрыск побочной ветви клана Хьюга.
Еще один слепой влюбленный придурок. Жалкое зрелище…
Слушает, как капает с высоких полок разлитый консервирующий раствор, заполняя комнату удушливой гнилой вонью…
Но почему-то слышит только гулкий и неровный стук собственного сердца в висках. Удар за ударом. Все громче и громче...
И Саске вдруг с ужасом понимает, что уже совершенно не знает, кого он на самом деле больше всего ненавидит. Толи по-прежнему старшего брата, толи чертова Наруто на пару с Орочимару, толи вообще самого себя…
В спальне сумрачно и душно. Едва тлеет на полке в углу огарок свечи. Из коридоров пахнет камнем и сырой землей.
Саске, не шевелясь, лежит в постели лицом к стене. Почувствовав рядом знакомое присутствие, досадливо притворяется, что спит. Говорить сейчас нет никакого желания, тем более с ним… Учиха хорошо знает, чем для него обычно кончаются такие их разговоры: сбитыми костяшками пальцев и разодранной спиной.
А вошедший Наруто сначала пару минут нерешительно смотрит Саске в спину, куда-то в точку между лопаток, а потом просто стоит и шарит пустым взглядом по комнате. Замечает на краю прикроватного столика крепкий улон со льдом в высоком запотевшем стакане. В полумраке спальни темно-красный чай очень напоминает кровь. Наруто встряхивает головой, прогоняя нелепую мысль.
- Саске… - собравшись с духом, тихо зовет он.
- Чего тебе? Еще желания? - не поворачиваясь от стены, бурчит Учиха.
- Не-не… - машинально поднимает руки вверх Узумаки, чешет в затылке, - Кабуто все сделал… я был там сначала, а потом они в себя приходить стали… и я, я так рад… они ведь живы все, это главное… в общем, они ушли… кое-как, - выдыхает он.
- Все? – равнодушно осведомляется из-за спины Саске.
- Нет, не все, - обреченно опускает голову Наруто и ковыряет большим пальцем босой грязной ноги уголок каменной плитки на полу, - я… я пришел… я должен тебе… - находит нужные слова он, - ты ведь знаешь, я никогда не отказываюсь от своих…
- Слышал, знаю, - раздраженно перебивает его Учиха, - если это все, то, будь любезен, исчезни уже, я спать хочу. Долги свои отдать успеешь, ты ведь особо никуда не спешишь…
- Нет, - неожиданно резко и решительно произносит Наруто и мотает головой, - ты ответишь мне прямо сейчас… сейчас или никогда. Ты дал мне чертовых полчаса… - почти рычит он, - так что давай, теме, решай… или можешь считать, что никакой сделки не было.
- Хм, - Саске, наконец, поворачивается к Узумаки лицом и с легким интересом осматривает его с головы до ног. Наруто дышит тяжело, но молчит.
- Ладно, раз ты настаиваешь, - безразлично пожимает плечами младший Учиха и встает с постели, - так что ты там мне обещал?
- Ч-что сделаю все, что ты захочешь, - сжимая до боли руки в кулаки, цедит Наруто.
- Все. Что. Я. Захочу? – с нехорошей усмешкой переспрашивает Саске. В глубине черных глаз загораются холодные искры.
- В-все, - еле сдерживаясь, шипит сквозь зубы Наруто.
- Тогда, - тянет Саске, подходя так близко, что даже сквозь ткань рубашки Узумаки чувствует тепло его тела. Наклоняется и выдыхает в самое ухо, - просто сделай мне приятно. Только давай без этих глупых драк и брыканий, сегодня… сделай вид, что любишь меня.
Наруто пораженно замирает на секунду, а потом отшатывается, как два часа назад от пощечины Сакуры. Саске его не держит.
Нет! Этого не может… Ксо! Да что же за херня… Почему? Он серьезно?!
- Ты… - чуть слышно шепчет Узумаки, но воздуха не хватает, и слова замирают на сухих приоткрытых губах. В груди пусто и холодно, а в голове эхом отдается до боли знакомое: «Я обещал… не откажусь от своих слов… это мой путь ниндзя… обещал… обещал…» Пафосная бредятина в которую он свято верит, как ни во что другое на этой земле, далекая мечта, ради которой он привык жить и сражаться, за которую всегда был готов умереть. Но сейчас…
Наруто прикрывает глаза. И по-детски обиженно завидует тем, кого казнят после многочасовых пыток и дознаний в застенках АНБУ. Везет же некоторым… Там бы он тоже долго гордо молчал, а потом сдох, улыбаясь, как настоящий воин, побежденный, но не сломленный. Как дикий зверь, презирающий свою клетку и палачей.
Бьется в висках привычная, но такая страшная сейчас мысль: обещал… обещал… обещал… Снова и снова, как приговор.
Вот она, та тонкая грань, пусть и не одна и та же для каждого, после которой шиноби послабее в темном вонючем углу кончают с собой. В основном потому что боятся боли, потому что знают, что терпеть не хватит сил… Давясь слезами и соплями, всаживают обломок деревянной палочки в сонную артерию на шее или вскрывают вены черепком разбитой миски из-под риса, пока нерадивый охранник пошел отлить или от скуки поболтать со смотрителем соседнего блока.
А горячая красная кровь быстро-быстро вытекает на грязный пол, въедается в камень, просачивается в связующий раствор между плитами. И все здание спецотдела потом неделю воняет как старая скотобойня. Даже надземные этажи.
Хотя нет, подобная самодеятельность уже давно устарела и вышла из моды, ведь умники наверху просчитывают все вероятности, даже такие. Спасительная лазейка для трусов и потерявших надежду…
Кстати, что там у нас сейчас? Вроде бы, ядовитые пилюльки в рукаве или за воротником жилета. Говорят, скоро их даже можно будет монтировать в зубы будто обычные пломбы… Но это новшество пока в стадии разработки: кому хочется откинуть копыта, если капсула повредится в пьяной драке в баре или от оплеухи разозленной жены?
Но дело совсем не в этом, а в том, что у Наруто дома тоже есть пара таких таблеточек, полученных в госпитале по стандартной программе снабжения. Серый футлярчик размером в пол спичечного коробка валяется где-то в одном из ящиков захламленного шкафа. Под горой пыльных свитков, которые Узумаки никогда в жизни даже не разворачивал. Да и ту коробку он открывал лишь раз, из простого любопытства – пилюли оказались маленькими и круглыми, одна черной, а другая темно-зеленой, под цвет обычной чунинской формы. Наруто всегда искренне смеялся над теми, кто брал отраву с собой на миссии.
Зато как же гадко от мысли, что сейчас он бы, пожалуй, и Шинигами душу продал, за одну несчастную капсулу. Потому что никогда раньше не верил, что иногда действительно бывают моменты, когда уйти проще, чем остаться, а сохранить волю к жизни гораздо сложнее, чем принять смерть… А теперь вот поверил.
Узумаки бессильно роняет голову на грудь и болезненно кривится в отвращении к самому себе.
- Что такое, усуратонкачи, - ехидно фыркает Учиха, - может, отказаться хочешь?
Наруто молчит и стискивает зубы.
Нечем дышать. Тошнит, все внутри – сплошной ком липкой скользкой дряни. Холод и грязь. И боль… такая, что не описать словами.
Ладно, Саске-теме, ты выиграл… Вот только стоит ли оно того, а?
- Придурок, уснул что ли, - сквозь толстую мутную пелену доносится раздраженный голос Учихи.
- Н-нет… - тихо в пол.
- Что нет?
- Нет, не хочу отказаться, - выдавливает, наконец, из себя Наруто и поднимает голову, - я никогда не…
Но ладонь в обрезанной черной перчатке шлепается ему на лицо, закрывает рот и не дает закончить.
- Слышал, знаю, - привычно обрывает его на середине знакомой фразы Саске, - чего же тогда выглядишь так, словно напуган до смерти, а? Трусливый кот…
Наруто вспоминает их детскую дразнилку и слегка усмехается в прохладную ладонь. Потом берет руку Учихи в свою и чуть отводит от лица. Всего на пару сантиметров. Ровно настолько, чтобы речь была внятной.
- Неа, тебе показалось, - отрицательно качает головой Узумаки, - я доволен... даже очень, - и бросает на удивленного Саске свой самый лучший издевательский взгляд, - просто я чего похуже от тебя ожидал, вот сразу и не поверил. А это… это легко.
- Да? – скептически изогнутая тонкая бровь.
- Ага, легче легкого, - кивает Наруто и ухмыляется, - я ведь помню, как ты любишь, Са~ске, - нараспев договаривает он и ловит губами кончик тонкого бледного пальца.
Горячее дыхание греет ладонь, а мягкий влажный язык, едва заметно и нежно касаясь кожи, пробуждает в глубине сознания с таким трудом забытые яркие воспоминания, дрожь предвкушения во всем теле и сладкую ноющую боль внизу живота.
Саске невольно стискивает зубы и сглатывает. Наруто, не отрываясь, пристально смотрит ему в глаза. Слегка прикусывает кончик среднего пальца. Потом целует подушечку последний раз, отпускает. И усмехается. Так широко и мерзко, что Учиху на мгновение посещает сомнение в том, кто из них двоих на самом деле лучший ученик Отокаге.
Саске всего передергивает от этой мысли и странной жутковатой гримасы на знакомом лице, значение которой он никак не может прочитать. И правда, откуда ему знать, что его собственная холодно-презрительная, ядовитая ухмылка выглядит со стороны именно так… Неужели это на самом деле Наруто?!
Хочется позорно сбежать. Разнести здесь все к чертям собачим и оказаться где угодно, да хоть а логове Акацуки наедине с братцем, лишь бы подальше отсюда… подальше от него… И кто только за язык тянул?!
Медленно сменяют друг друга секунды. В углу, соприкасаясь с расплавленным воском, тихо потрескивает и дрожит огонек свечи. Тает в стакане на тумбочке крупный колотый лед. Лениво и неохотно бежит по венам кровь-формалин…
Узумаки в очередной раз становится на все наплевать. В голове кружатся обрывки воспоминаний. Но связные мысли сейчас и не нужны: тело и так знает, что делать. Ведь действовать всегда легче, чем принимать решения, верно? Один короткий шаг вперед. Для него место всегда найдется. А почему нет?
Саске не двигается и отрешенно смотрит в пустоту. Витает далеко в своих черных облаках.
- Вернись… - тихо шепчет ему в шею Наруто и невольно усмехается понятному лишь им двоим символизму коротенькой фразы.
Саске вздрагивает и фокусирует взгляд. Ощущает горячее дыхание на коже и пальцы, теребящие пояс его тренировочной формы. Он, было, поднимает руки, но на полпути, словно опомнившись или испугавшись, отдергивает их и опять опускает вдоль тела.
Наруто, наконец, справляется с хитрым узлом, и штаны Учихи сползают вниз. Саске на автомате перешагивает через них и пинком отправляет темный ком куда-то в угол спальни. Узумаки лишь едва слышно хмыкает, а Саске вдруг отчетливо и как-то очень запоздало понимает, что на самом деле соскочить будет совсем не так просто, как он всегда думал… если вообще получится. Да и не игра это совсем, давно уже… Хотя, наверное, и с самого начала не было игрой. Просто он опять сам себя обманул…
А Наруто гладит его прохладными ладонями по груди и спине, потом по лицу, зарывается пальцами в волосы на затылке. Целует в шею, губы, глаза… Он так близко, что Саске кажется, будто сердце у них сейчас одно на двоих и стучит так, что вот-вот раздерет грудную клетку в клочья. Тук-тук… Тук-тук…
Наруто ловко изворачивается всем телом и ловит зубами мочку левого уха Саске. Слегка прикусывает, отпускает. Едва касаясь, идет по линии скулы, языком к бьющейся жилке на шее, мягко целует в ямочку между ключиц.
Потом облизывает обветренные губы и спускается вниз. Грудь, ребра по правой стороне… Встает на колени. Пресс, задерживается на пупке на пару секунд…
Саске судорожно сглатывает и закусывает губу. Комната вокруг, нелепое смешное гендзюцу, оплывает и рассыпается цветными пятнами, а остатков сил хватает лишь на рваные, хриплые вдохи-выдохи. Он сдавленно стонет и закрывает глаза. Непослушными пальцами путается в отросших золотистых прядках на макушке Наруто. Потом невнятно что-то цедит сквозь зубы и кончает. Вздрагивает последний раз всем телом и оседает на пол рядом с Узумаки, упирается влажным лбом ему в плечо.
Наруто, молча, отирает тыльной стороной ладони нижнюю губу и легко целует Учиху в висок. Потом встает. Саске не поднимает голову, а только слабо цепляется за ускользающую ткань больничной робы, которую бывший-будущий-Шестой Хокаге толи из принципа, толи из простого упрямства так и не согласился сменить на нормальную одежду. У Учихи мелко дрожат руки. Все как всегда…
Хорошо, да, теме? А ведь это еще только начало, помнишь…
Наруто улыбается старым воспоминаниями и как любимую кошку ласково треплет Саске по голове. Аккуратно поворачивает за подбородок лицом к себе и тянет вверх, заставляя подняться на ноги. Медленно снимает с Учихи и так уже висящее на одном плече косоде. Пару секунд пристально всматривается в черные глаза, похожие в неровном мерцающем свете на огромные зрачки, а потом мягко толкает Саске в грудь самыми кончиками пальцев. Тот подчиняется и покорно отступает назад.
Наруто идет за ним, не отрывая взгляда и по пути стягивая через голову рубашку. Учиха, увлеченный этим зрелищем, спотыкается о кровать и невольно падает на покрывало. Узумаки спокойно садится рядом, стаскивая с Саске обувь и перчатки. Потом что-то ищет в другой части комнаты, возвращается, выпутывается из своих штанов и тоже забирается в постель. Одним краем принесенного пояса обматывает правое запястье Учихи, другой край продевает через дырку в изголовье кровати. Тут до гениального отпрыска великого клана неожиданно доходит смысл происходящего.
- Эй, усуратонкачи, ты чего удумал, - хмурится он, хватаясь свободной рукой за ремень и опасливо косясь на Наруто.
- Ну, ты же сам просил сделать тебе приятно, - равнодушно пожимает плечами Узумаки, рассеянно пробегая пальцами вверх по внешней стороне бедра Саске, наклоняется вперед и проводит кончиком языка по костяшкам сжатой в кулак бледной ладони.
- Я н-не… не это имел в виду… я… - смешивается Учиха, но пояс все же не отпускает.
- Ага-ага, эту сказку Орочимаровой бабушке под данго с чаем рассказывать будешь, - усмехается Наруто и, разжав ослабевшую хватку, затягивает узел на втором запястье Саске. Целует его в плечо, шею, чуть прикусывает нижнюю губу. Заводит собственные руки под согнутые колени Учихи.
- У Орочимару нет бабушки, - с заминкой и невпопад отвечает тот, потому что более внятных возражений в данный момент подобрать не может.
Автор: city_ninja
Часть №5.0.
Рейтинг: R
Пейринг: НаруСасу (Гы!)
Дисклаймер: все дядьки Киши
Предупреждение: Яой, AU от событий в манге
От автора: Здесь это хоть кто-нибудь читает? Если да, киньте пару слов, чтобы я знала, что вы есть
5.0.5.0.
- Полчаса, - равнодушно бросает Саске, скидывает с плеч дрожащие ладони и уходит. Ему здесь делать больше нечего.
Наруто не двигается с места. Только стоит и смотрит, как бесформенная бордовая лужа вокруг Сакуры медленно ползет к его босым ногам.
Он вдруг отчетливо вспоминает один из летних дней далекого детства, когда в очередной раз собирался поглумиться над лицами Хокаге… Но споткнулся на последней ступеньке лестницы, опрокинул ведро и разлил всю краску. Она тогда растекалась точно так же, яркая и густая. Только цвета была какого-то другого, толи белого, толи синего – красный Узумаки никогда не любил…
- На-ру-то… - хрипло, захлебываясь в крови, зовет с пола девушка.
Он чуть заметно вздрагивает, но не отвечает и быстро прячет руки за спину. Они совсем не слушаются, но Сакуре это видеть абсолютно ни к чему.
- Наруто… - сквозь всхлипы снова шепчет она, протягивает грязную ладонь и судорожно цепляется за штанину его пижамы.
Узумаки сглатывает. Одни боги знают, чего ему стоит сейчас остаться на месте. Не кинуться к ней, не прижать к себе и самому позорно не разрыдаться. Но он сдерживается. Нельзя…
Нехотя делает шаг вперед. Босиком прямо в липкую красную лужу. Мерзко хлюпает под пальцами темная жидкость. Наруто старается не думать об этом и только пристально смотрит в огромные изумрудные глаза.
Сакура-чан…
Единственная девушка в команде №7. Красивая, суровая, сильная, но в то же время такая уязвимая и беззащитная. Она всегда была с ним, что бы ни случалось…
Поняла и простила, когда Наруто, глядя в пол, признался ей, что они с Саске теперь вместе. Поддержала, уберегла от глупостей, когда Учиха ушел. Была одной из немногих, кто всегда верил, что Узумаки удастся вернуть его назад, а потом и вовсе осталась единственной…
Она выросла и стала чем-то похожа на Цунаде баа-чан, наверное, тем же блеском решительности в лучистых глазах. Гениальные медики, подруги, такие хрупкие на первый взгляд женщины, потерявшие почти всех дорогих людей, но нашедшие в себе силы жить дальше…
Как же Наруто по ним скучает. Изредка они приходят к нему во сне, всегда вместе, с теплыми улыбками на красивых родных лицах. И весь следующий день он чувствует себя чуть лучше, чем обычно, почти живым, как раньше…
Но сейчас свет в изумрудных глазах потух. В них только отчаяние и темная глухая тоска. Только где-то глубоко на дне теплится еще крохотный огонек робкой надежды, а может, это только кажется. Как последний отчаянный крик… Помоги…
Наруто бы согласился до конца дней бродить в черно-белом мире Цукиеми, или еще чего похуже, лишь бы не видеть сейчас этот жуткий пронизывающий взгляд. Он натыкался на него бесчисленное множество раз и слишком хорошо понимает его значение. От липкого страха больно ноет в груди. Так смотрят в последний раз на своих палачей обреченные на смерть. Так смотрит сейчас на него Харуно Сакура. Она стоит у черты.
К-ксо! Сколько же крови?! Плохо дело. Сама себя она уже не излечит. Нужен очкарик, срочно… Медлить больше нельзя. Времени совсем не осталось. Ну, ничего, ничего… Я все сделаю, ты только потерпи, ладно?
- Наруто, Наруто… - чуть громче снова и снова повторяет девушка, дергает его за штанину. По испачканным щекам текут прозрачные слезы, размазывают кровь.
Молиться и просить Узумаки никогда не умел. Не видел в том особого смысла, предпочитая полагаться на самого себя. Но, видимо, все когда-то бывает в первый раз…
Ками-сама, только бы она ни о чем не догадалась, иначе…
Сакура-чан… Погибнешь сама и убьешь остальных. Умоляю, всего один единственный раз не думай, не просчитывай и не анализируй… просто побудь дурой хоть раз. И поверь. Поверь без доказательств и лишних вопросов. Пожалуйста…
Наруто глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Он отлично знает, что должен сейчас сказать и сделать. Потому что так надо, потому что другого пути не существует, но сил уже почти нет… Еще никогда, за всю его полную разного дерьма жизнь, ему так не хотелось просто лечь, заползти в глубокую темную нору и тихо сдохнуть, но…
Нельзя. Ведь дело не только в нем. Слишком много искалеченных жизней сейчас в его руках. Решающая партия. Ставки сделаны. Игра идет ва-банк.
И если ему сейчас не поверят, все усилия пропадут зря… а друзья так или иначе умрут. Ну уж нет! Этого Узумаки не допустит, даже если его будут рвать на куски!
- Зря вы пришли, Сакура-чан, - стараясь придать голосу побольше уверенности, произносит Наруто. Правда, получается скорее устало.
Зеленые глаза широко раскрываются в изумлении.
- Спасти… тебя… - на большее ее не хватает.
- Не надо было, я не просил, - быстро и нарочито грубо бросает в ответ Узумаки.
- Т-ты не вернулся… м-мы думали… - еле сдерживая истерику, шепчет девушка.
- Значит, жопой думали, - внезапно срывается на крик Наруто. Потом обреченно мотает головой и прячет руки в карманы, - слушай, Сакура-чан, все предельно просто: если я здесь, значит, сам так захотел. Кто ж меня заставит?! – притворно широко усмехается он.
В конце концов ей ведь ничего не известно о том, что он вот уже который месяц сидит с запечатанной чакрой… Об этом вообще знают только трое: Орочимару, Кабуто и Саске. Больше никто, а те знают и молчат. Остальные обитатели подземелий до сих пор понятия не имеют, почему один из лучших ниндзя сильнейшей Скрытой деревни сидит у них на короткой привязи, как бешеная дворняжка, и даже не особо огрызается. Хотя они давно перестали ломать головы над подобными вещами – жить то всем хочется! А начальство на то и начальство, у него на все свои причины и мотивации…
- Ч-что ты имеешь в виду? – хмуря тонкие брови, неожиданно жестко спрашивает куноичи. В мутных зеленых глазах на долю секунды вспыхивают искорки былой решимости и силы.
И Наруто узнает, наконец, в этой полумертвой жертве свою лучшую подругу, настоящую Сакуру-чан и мысленно улыбается. Хотя сути дела это все равно не меняет…
- Только то, что сказал, - спокойно продолжает он и равнодушно пожимает плечами, - и мне плевать, что вы там себе напридумывали, я в Коноху больше не ходок.
Харуно молчит, не в силах выдавить из себя ни слова. Узумаки отрешенно смотрит на ее искусанные дрожащие губы.
- Потому что здесь Саске, - отвечает он на незаданный вопрос девушки, - я столько гонялся за ним, кучу стран излазил, а теперь вот нашел… мне больше ничего не нужно.
Наруто тяжело сглатывает и после секундной внутренней борьбы тихо добавляет:
- Я… люблю его, а он любит меня… - и голос почти не дрожит.
Прости, прости меня, Сакура-чан, прости за все…
И забудь. Забудь кто я и что я. Мои мечты, нелепые клятвы и громкие обещания. Забудь все, что я говорил тебе, забудь… что я не предатель. Возвращайся назад и расскажи всем, что я теперь отступник, беглец, трус и жалкое ничтожество.
Тебя послушают, ты только поверь сама. Поверь, смирись и уйди. По-другому никак. Бабка Цунаде спросит с тебя: Густобровый, Киба и Чоджи в отключке, Неджи в шоке, а Шикамару все поймет, а поэтому наврет и промолчит…
Ребята. Они, как и ты, ни в чем не виноваты! Друзья. Не надо… Это не ваша боль и смерть, только… только моя и больше ничья.
Не думай, не спрашивай, Сакура-чан. У меня уже кончаются доказательства. Если ты заподозришь, только догадаешься, тогда… Ты умрешь. И утащишь за собой всех. Это замкнутый круг. А я пойду следом за вами, потому что больше просто не смогу… один… в темноте… среди голого камня и сырых сквозняков. Мы все давно обречены…
- Мне здесь нравится, тут хорошо, - на автомате договаривает Наруто и смотрит куда-то в сторону, - я давно не был так счастлив и не хочу назад. Вам лучше уйти. Я…
От одной мысли снова подкатывает тошнота. И если двинуться хоть на миллиметр, колени не выдержат, подогнуться, и он мешком свалится на пол. Паршиво.
Терпи, слабак, еще не все, слишком рано…
- Я… теперь… звуковик… - выдавливает, наконец, из себя Наруто и сжимает руки в карманах в кулаки, раздирая ладони.
И борется с едва преодолимым желанием потянуться и проверить, нет ли над головой крышки гроба. Потому что слишком отчетливо слышит, как вколачиваются в деревянную поверхность ржавые гвозди, и сыпется сверху рыхлая сырая земля. Копошатся вокруг, предвкушая пиршество, белые могильные черви…
Бывает… Обычный бред, как всегда.
Сакура на полу больше не плачет. Тихо сипит сквозь зубы, кое-как встает, держась за бок и дрожа всем телом. Пронзительно смотрит Наруто в глаза.
И бьет. Не так как обычно: не кулаком, не вложенной в удар чакрой. Просто по-женски, открытой ладонью наотмашь. Хлесткий звук пощечины рвет в клочья вязкую тишину пещеры.
- Ложь! – шипит девушка и судорожно сжимает свободную ладонь.
Узумаки не отвечает, слегка поводит онемевшей челюстью и отворачивается.
Не поверила. Ну, никто и не надеялся, что будет легко. Но больше шансов нет, этот козырь последний. Только бы хватило сил…
Наруто идет к выходу, где рядом с Кибой в нелепой позе валяется труп одного из охранников подземелья. Стягивает с перерезанного горла измазанный в красном хитай. Возвращается к Сакуре. Стараясь унять судороги в руках, незаметно прикусывает губу, сглатывает кровь. И, не говоря ни слова, повязывает бандану на лоб, крепко затягивает узел на затылке, поправляет протектор, нарочито медленно и аккуратно разглаживает ткань с боков, опускает ладони.
Девушка несколько секунд просто непонимающе хлопает глазами и сверлит взглядом знак нотки на металлической пластине. Дышит часто и хрипло. А потом кричит…
Долго, громко и истошно. Так, что дрожит воздух и лопаются на полках банки с уродливыми тварями. Стекает по стенам вонючий бальзамирующий состав.
Наруто в жизни не слышал такого дикого вопля. Он сгибается пополам и закрывает уши. И точно знает, что этот крик будет преследовать его в кошмарах до конца дней. Даже Саске, все это время стоявший в стороне безмолвным наблюдателем, невольно вздрагивает. Проходит минута.
Сакура задыхается, оседает на пол и теряет сознание. Узумаки ждет еще пару мгновений, поднимается, вытирает рукавом глаза.
- Пойду, Кабуто позову, время ведь еще не кончилось, - сам не зная, зачем, бесцветно сообщает он, проходя мимо Саске, и скрывается в коридоре. Следующие полчаса своей жизни Наруто толком так никогда и не сможет вспомнить.
А Учиха остается в пещере один, среди покалеченных, едва ли не убитых им людей. Ну, или почти один…
- Какой талантливый мальчик, а? Я прямо чуть не прослезился, - слышит он из-за спины ехидное шипение Змеиного саннина, - мог бы стать звездой театра, ты не согласен?
- Хм, тебе то чего здесь надо? - досадливо бросает Саске, не оборачиваясь.
- Шутишь?! Как я мог пропустить такое дивное представление?! Да и ты, Саске-кун, надо сказать, меня о-очень удивил… - смакуя каждое слово, произносит Орочимару.
Учиха нехотя, но все же бросает на Отокаге раздраженный взгляд, потом вопросительно приподнимает бровь. Саннин в ответ лишь слегка пожимает плечами.
- Ведь наставнику всегда приятно, когда лучший ученик хорошо усваивает уроки, - ядовито скалится он и в своей излюбленной манере проводит тонкими серыми пальцами по скуле Саске, - мо-ло-дец, малыш… - и исчезает в дверном проеме.
Тихо. Только где-то в глубине пещеры, захлебываясь кровью, кашляет Неджи.
А Учиха вдруг совершенно выпадает из реальности. И даже забывает отереть рукавом с лица прикосновение Орочимару. Он просто стоит и слушает. Как воет в коридоре сквозняк, и потрескивают дымящиеся факелы. Как хрипит у дальней стены гениальный подыхающий отпрыск побочной ветви клана Хьюга.
Еще один слепой влюбленный придурок. Жалкое зрелище…
Слушает, как капает с высоких полок разлитый консервирующий раствор, заполняя комнату удушливой гнилой вонью…
Но почему-то слышит только гулкий и неровный стук собственного сердца в висках. Удар за ударом. Все громче и громче...
И Саске вдруг с ужасом понимает, что уже совершенно не знает, кого он на самом деле больше всего ненавидит. Толи по-прежнему старшего брата, толи чертова Наруто на пару с Орочимару, толи вообще самого себя…
В спальне сумрачно и душно. Едва тлеет на полке в углу огарок свечи. Из коридоров пахнет камнем и сырой землей.
Саске, не шевелясь, лежит в постели лицом к стене. Почувствовав рядом знакомое присутствие, досадливо притворяется, что спит. Говорить сейчас нет никакого желания, тем более с ним… Учиха хорошо знает, чем для него обычно кончаются такие их разговоры: сбитыми костяшками пальцев и разодранной спиной.
А вошедший Наруто сначала пару минут нерешительно смотрит Саске в спину, куда-то в точку между лопаток, а потом просто стоит и шарит пустым взглядом по комнате. Замечает на краю прикроватного столика крепкий улон со льдом в высоком запотевшем стакане. В полумраке спальни темно-красный чай очень напоминает кровь. Наруто встряхивает головой, прогоняя нелепую мысль.
- Саске… - собравшись с духом, тихо зовет он.
- Чего тебе? Еще желания? - не поворачиваясь от стены, бурчит Учиха.
- Не-не… - машинально поднимает руки вверх Узумаки, чешет в затылке, - Кабуто все сделал… я был там сначала, а потом они в себя приходить стали… и я, я так рад… они ведь живы все, это главное… в общем, они ушли… кое-как, - выдыхает он.
- Все? – равнодушно осведомляется из-за спины Саске.
- Нет, не все, - обреченно опускает голову Наруто и ковыряет большим пальцем босой грязной ноги уголок каменной плитки на полу, - я… я пришел… я должен тебе… - находит нужные слова он, - ты ведь знаешь, я никогда не отказываюсь от своих…
- Слышал, знаю, - раздраженно перебивает его Учиха, - если это все, то, будь любезен, исчезни уже, я спать хочу. Долги свои отдать успеешь, ты ведь особо никуда не спешишь…
- Нет, - неожиданно резко и решительно произносит Наруто и мотает головой, - ты ответишь мне прямо сейчас… сейчас или никогда. Ты дал мне чертовых полчаса… - почти рычит он, - так что давай, теме, решай… или можешь считать, что никакой сделки не было.
- Хм, - Саске, наконец, поворачивается к Узумаки лицом и с легким интересом осматривает его с головы до ног. Наруто дышит тяжело, но молчит.
- Ладно, раз ты настаиваешь, - безразлично пожимает плечами младший Учиха и встает с постели, - так что ты там мне обещал?
- Ч-что сделаю все, что ты захочешь, - сжимая до боли руки в кулаки, цедит Наруто.
- Все. Что. Я. Захочу? – с нехорошей усмешкой переспрашивает Саске. В глубине черных глаз загораются холодные искры.
- В-все, - еле сдерживаясь, шипит сквозь зубы Наруто.
- Тогда, - тянет Саске, подходя так близко, что даже сквозь ткань рубашки Узумаки чувствует тепло его тела. Наклоняется и выдыхает в самое ухо, - просто сделай мне приятно. Только давай без этих глупых драк и брыканий, сегодня… сделай вид, что любишь меня.
Наруто пораженно замирает на секунду, а потом отшатывается, как два часа назад от пощечины Сакуры. Саске его не держит.
Нет! Этого не может… Ксо! Да что же за херня… Почему? Он серьезно?!
- Ты… - чуть слышно шепчет Узумаки, но воздуха не хватает, и слова замирают на сухих приоткрытых губах. В груди пусто и холодно, а в голове эхом отдается до боли знакомое: «Я обещал… не откажусь от своих слов… это мой путь ниндзя… обещал… обещал…» Пафосная бредятина в которую он свято верит, как ни во что другое на этой земле, далекая мечта, ради которой он привык жить и сражаться, за которую всегда был готов умереть. Но сейчас…
Наруто прикрывает глаза. И по-детски обиженно завидует тем, кого казнят после многочасовых пыток и дознаний в застенках АНБУ. Везет же некоторым… Там бы он тоже долго гордо молчал, а потом сдох, улыбаясь, как настоящий воин, побежденный, но не сломленный. Как дикий зверь, презирающий свою клетку и палачей.
Бьется в висках привычная, но такая страшная сейчас мысль: обещал… обещал… обещал… Снова и снова, как приговор.
Вот она, та тонкая грань, пусть и не одна и та же для каждого, после которой шиноби послабее в темном вонючем углу кончают с собой. В основном потому что боятся боли, потому что знают, что терпеть не хватит сил… Давясь слезами и соплями, всаживают обломок деревянной палочки в сонную артерию на шее или вскрывают вены черепком разбитой миски из-под риса, пока нерадивый охранник пошел отлить или от скуки поболтать со смотрителем соседнего блока.
А горячая красная кровь быстро-быстро вытекает на грязный пол, въедается в камень, просачивается в связующий раствор между плитами. И все здание спецотдела потом неделю воняет как старая скотобойня. Даже надземные этажи.
Хотя нет, подобная самодеятельность уже давно устарела и вышла из моды, ведь умники наверху просчитывают все вероятности, даже такие. Спасительная лазейка для трусов и потерявших надежду…
Кстати, что там у нас сейчас? Вроде бы, ядовитые пилюльки в рукаве или за воротником жилета. Говорят, скоро их даже можно будет монтировать в зубы будто обычные пломбы… Но это новшество пока в стадии разработки: кому хочется откинуть копыта, если капсула повредится в пьяной драке в баре или от оплеухи разозленной жены?
Но дело совсем не в этом, а в том, что у Наруто дома тоже есть пара таких таблеточек, полученных в госпитале по стандартной программе снабжения. Серый футлярчик размером в пол спичечного коробка валяется где-то в одном из ящиков захламленного шкафа. Под горой пыльных свитков, которые Узумаки никогда в жизни даже не разворачивал. Да и ту коробку он открывал лишь раз, из простого любопытства – пилюли оказались маленькими и круглыми, одна черной, а другая темно-зеленой, под цвет обычной чунинской формы. Наруто всегда искренне смеялся над теми, кто брал отраву с собой на миссии.
Зато как же гадко от мысли, что сейчас он бы, пожалуй, и Шинигами душу продал, за одну несчастную капсулу. Потому что никогда раньше не верил, что иногда действительно бывают моменты, когда уйти проще, чем остаться, а сохранить волю к жизни гораздо сложнее, чем принять смерть… А теперь вот поверил.
Узумаки бессильно роняет голову на грудь и болезненно кривится в отвращении к самому себе.
- Что такое, усуратонкачи, - ехидно фыркает Учиха, - может, отказаться хочешь?
Наруто молчит и стискивает зубы.
Нечем дышать. Тошнит, все внутри – сплошной ком липкой скользкой дряни. Холод и грязь. И боль… такая, что не описать словами.
Ладно, Саске-теме, ты выиграл… Вот только стоит ли оно того, а?
- Придурок, уснул что ли, - сквозь толстую мутную пелену доносится раздраженный голос Учихи.
- Н-нет… - тихо в пол.
- Что нет?
- Нет, не хочу отказаться, - выдавливает, наконец, из себя Наруто и поднимает голову, - я никогда не…
Но ладонь в обрезанной черной перчатке шлепается ему на лицо, закрывает рот и не дает закончить.
- Слышал, знаю, - привычно обрывает его на середине знакомой фразы Саске, - чего же тогда выглядишь так, словно напуган до смерти, а? Трусливый кот…
Наруто вспоминает их детскую дразнилку и слегка усмехается в прохладную ладонь. Потом берет руку Учихи в свою и чуть отводит от лица. Всего на пару сантиметров. Ровно настолько, чтобы речь была внятной.
- Неа, тебе показалось, - отрицательно качает головой Узумаки, - я доволен... даже очень, - и бросает на удивленного Саске свой самый лучший издевательский взгляд, - просто я чего похуже от тебя ожидал, вот сразу и не поверил. А это… это легко.
- Да? – скептически изогнутая тонкая бровь.
- Ага, легче легкого, - кивает Наруто и ухмыляется, - я ведь помню, как ты любишь, Са~ске, - нараспев договаривает он и ловит губами кончик тонкого бледного пальца.
Горячее дыхание греет ладонь, а мягкий влажный язык, едва заметно и нежно касаясь кожи, пробуждает в глубине сознания с таким трудом забытые яркие воспоминания, дрожь предвкушения во всем теле и сладкую ноющую боль внизу живота.
Саске невольно стискивает зубы и сглатывает. Наруто, не отрываясь, пристально смотрит ему в глаза. Слегка прикусывает кончик среднего пальца. Потом целует подушечку последний раз, отпускает. И усмехается. Так широко и мерзко, что Учиху на мгновение посещает сомнение в том, кто из них двоих на самом деле лучший ученик Отокаге.
Саске всего передергивает от этой мысли и странной жутковатой гримасы на знакомом лице, значение которой он никак не может прочитать. И правда, откуда ему знать, что его собственная холодно-презрительная, ядовитая ухмылка выглядит со стороны именно так… Неужели это на самом деле Наруто?!
Хочется позорно сбежать. Разнести здесь все к чертям собачим и оказаться где угодно, да хоть а логове Акацуки наедине с братцем, лишь бы подальше отсюда… подальше от него… И кто только за язык тянул?!
Медленно сменяют друг друга секунды. В углу, соприкасаясь с расплавленным воском, тихо потрескивает и дрожит огонек свечи. Тает в стакане на тумбочке крупный колотый лед. Лениво и неохотно бежит по венам кровь-формалин…
Узумаки в очередной раз становится на все наплевать. В голове кружатся обрывки воспоминаний. Но связные мысли сейчас и не нужны: тело и так знает, что делать. Ведь действовать всегда легче, чем принимать решения, верно? Один короткий шаг вперед. Для него место всегда найдется. А почему нет?
Саске не двигается и отрешенно смотрит в пустоту. Витает далеко в своих черных облаках.
- Вернись… - тихо шепчет ему в шею Наруто и невольно усмехается понятному лишь им двоим символизму коротенькой фразы.
Саске вздрагивает и фокусирует взгляд. Ощущает горячее дыхание на коже и пальцы, теребящие пояс его тренировочной формы. Он, было, поднимает руки, но на полпути, словно опомнившись или испугавшись, отдергивает их и опять опускает вдоль тела.
Наруто, наконец, справляется с хитрым узлом, и штаны Учихи сползают вниз. Саске на автомате перешагивает через них и пинком отправляет темный ком куда-то в угол спальни. Узумаки лишь едва слышно хмыкает, а Саске вдруг отчетливо и как-то очень запоздало понимает, что на самом деле соскочить будет совсем не так просто, как он всегда думал… если вообще получится. Да и не игра это совсем, давно уже… Хотя, наверное, и с самого начала не было игрой. Просто он опять сам себя обманул…
А Наруто гладит его прохладными ладонями по груди и спине, потом по лицу, зарывается пальцами в волосы на затылке. Целует в шею, губы, глаза… Он так близко, что Саске кажется, будто сердце у них сейчас одно на двоих и стучит так, что вот-вот раздерет грудную клетку в клочья. Тук-тук… Тук-тук…
Наруто ловко изворачивается всем телом и ловит зубами мочку левого уха Саске. Слегка прикусывает, отпускает. Едва касаясь, идет по линии скулы, языком к бьющейся жилке на шее, мягко целует в ямочку между ключиц.
Потом облизывает обветренные губы и спускается вниз. Грудь, ребра по правой стороне… Встает на колени. Пресс, задерживается на пупке на пару секунд…
Саске судорожно сглатывает и закусывает губу. Комната вокруг, нелепое смешное гендзюцу, оплывает и рассыпается цветными пятнами, а остатков сил хватает лишь на рваные, хриплые вдохи-выдохи. Он сдавленно стонет и закрывает глаза. Непослушными пальцами путается в отросших золотистых прядках на макушке Наруто. Потом невнятно что-то цедит сквозь зубы и кончает. Вздрагивает последний раз всем телом и оседает на пол рядом с Узумаки, упирается влажным лбом ему в плечо.
Наруто, молча, отирает тыльной стороной ладони нижнюю губу и легко целует Учиху в висок. Потом встает. Саске не поднимает голову, а только слабо цепляется за ускользающую ткань больничной робы, которую бывший-будущий-Шестой Хокаге толи из принципа, толи из простого упрямства так и не согласился сменить на нормальную одежду. У Учихи мелко дрожат руки. Все как всегда…
Хорошо, да, теме? А ведь это еще только начало, помнишь…
Наруто улыбается старым воспоминаниями и как любимую кошку ласково треплет Саске по голове. Аккуратно поворачивает за подбородок лицом к себе и тянет вверх, заставляя подняться на ноги. Медленно снимает с Учихи и так уже висящее на одном плече косоде. Пару секунд пристально всматривается в черные глаза, похожие в неровном мерцающем свете на огромные зрачки, а потом мягко толкает Саске в грудь самыми кончиками пальцев. Тот подчиняется и покорно отступает назад.
Наруто идет за ним, не отрывая взгляда и по пути стягивая через голову рубашку. Учиха, увлеченный этим зрелищем, спотыкается о кровать и невольно падает на покрывало. Узумаки спокойно садится рядом, стаскивая с Саске обувь и перчатки. Потом что-то ищет в другой части комнаты, возвращается, выпутывается из своих штанов и тоже забирается в постель. Одним краем принесенного пояса обматывает правое запястье Учихи, другой край продевает через дырку в изголовье кровати. Тут до гениального отпрыска великого клана неожиданно доходит смысл происходящего.
- Эй, усуратонкачи, ты чего удумал, - хмурится он, хватаясь свободной рукой за ремень и опасливо косясь на Наруто.
- Ну, ты же сам просил сделать тебе приятно, - равнодушно пожимает плечами Узумаки, рассеянно пробегая пальцами вверх по внешней стороне бедра Саске, наклоняется вперед и проводит кончиком языка по костяшкам сжатой в кулак бледной ладони.
- Я н-не… не это имел в виду… я… - смешивается Учиха, но пояс все же не отпускает.
- Ага-ага, эту сказку Орочимаровой бабушке под данго с чаем рассказывать будешь, - усмехается Наруто и, разжав ослабевшую хватку, затягивает узел на втором запястье Саске. Целует его в плечо, шею, чуть прикусывает нижнюю губу. Заводит собственные руки под согнутые колени Учихи.
- У Орочимару нет бабушки, - с заминкой и невпопад отвечает тот, потому что более внятных возражений в данный момент подобрать не может.
@темы: NaruSasu, Fanfiction
-
-
12.09.2008 в 10:43-
-
12.09.2008 в 22:22-
-
12.09.2008 в 22:49-
-
12.09.2008 в 22:53-
-
12.09.2008 в 23:01... заканчиваем флудить. Жду продолжение у Вас на дневнике.
-
-
12.09.2008 в 23:13Бывает, и это не очень приятно. Со своей стороны постораюсь не разочаровать.
И да, человечек я не большой, так что мне можно и даже нужно тыкать.
-
-
13.09.2008 в 01:17Она полностью соответствует названию.
Читаю каждый раз,можно сказать,не дыша.Захватывает.
Так что один преданный читать у Вас точно есть)
-
-
13.09.2008 в 01:41И можно на ты
-
-
14.09.2008 в 19:19-
-
14.09.2008 в 22:05Особенно понравились укурившиеся Орочи и Кабуто...и песни Виктора Цой
Ага, мне тоже показалось, что она подходит
-
-
22.09.2008 в 13:44-
-
22.09.2008 в 15:34вообще это ангст